Однажды
к Богу пришла женщина. Ее спина была согнута под тяжестью большого
мешка, голова наклонена вперед, а взгляд исподлобья был тревожным и
бдительным.
- Ты устала, милая женщина? – обеспокоился Господь. – Сними свою ношу с плеч, присядь, отдохни.
- Спасибо, но я не могу тут рассиживаться, я ненадолго, — отказалась
женщина. – Только попрошу – и сразу назад! А то вдруг за это время уже
что-нибудь стряслось? Никогда себе этого не прощу!
- Чего же ты не готова себе простить?
- Если с моим ребенком что-нибудь случится. Я как раз и пришла попросить тебя: Господи, спаси и сохрани его!
- Я только этим и занимаюсь, — серьезно сказал Господь. – Разве я дал тебе повод усомниться в Моей заботе?
- Нет, но… В этой жизни столько всяких опасностей, плохого влияния,
крутых поворотов! А у него возраст такой – все хочется попробовать,
повсюду влезть, во всем как-то самоутвердиться. Я очень боюсь, что его
занесет на повороте, он ушибется, и ему будет больно.
- Что ж, в следующий раз он будет осторожнее, потому что на своей шкуре
узнает, что такое боль, — ответил Господь. – Это очень хороший опыт!
Почему же ты не хочешь дать ему научиться?
- Потому что хочу избавить его от этой боли! – страстно воскликнула
мать. – Ты видишь – я всегда ношу с собой мешок соломы, чтобы подстелить
ее там, где он может упасть.
- А упасть он может везде… — задумчиво ответил Господь. – Даже с собственной кровати можно упасть, разве нет?
- Ну да… Но ведь есть же такая пословица – «знал бы, где упасть, так соломки б подстелил». Вот я и пытаюсь обезопасить его.
- И теперь хочешь, чтобы Я обложил его соломкой со всех сторон? Хорошо. Смотри же!
И Господь мигом сотворил целый ворох соломы и бросил его в мир. Солома
попала точно в цель: она кольцом легла вокруг сына той женщины,
отгородив его от всех опасностей, от всех невзгод, от всех соблазнов и
искушений, а заодно и от жизни. Женщина видела, как ее сын пытается
двигаться то туда, то сюда, раздвинуть стебли, пробраться сквозь солому,
но все тщетно: солома передвигалась вместе с ним, готовая, если что,
смягчить удар. Сын метался, пробовал разорвать соломенное кольцо, впадал
то в отчаяние, то в ярость. А в конце концов, он достал откуда-то
спички и поджег солому. Взметнулось пламя, и всю картину мгновенно
затянуло дымом.
- Сынок! – закричала женщина. – Сынок, я иду на помощь!
- Хочешь подбросить в костер еще соломки? – спросил Господь. – Имей в
виду: чем больше соломки подстилают родители, тем сильнее желание
прорваться сквозь нее любой ценой. Если же это не удастся, человек может
и вовсе начать прожигать жизнь. Ведь он не будет знать, что такое боль,
и что такое свобода выбора — тоже…
- Но я не могу этого допустить! – прорыдала женщина. – Мой мешок соломки спасет его!
- Ты думаешь, что это мешок соломки, но ты ошибаешься, — ответил
Господь. – На самом деле это – Мешок Проблем. Все ужасы, которые тебе
чудятся, все опасения, которые в тебе живут, все страхи, которыми ты
наполнена, находятся в этом мешке. Все, о чем ты думаешь и тревожишься,
набирает силу и разрастается, потому что ты даешь этому энергию.
Поэтому твоя ноша столь обременительна, а твоя спина устала…
- Выходит, я не должна заботиться о сыне? – в раздумье наморщила лоб женщина. – И это говоришь мне Ты, Господи?
- Заботиться – сколько угодно. Это дело матери. Но вот беспокоиться ты
не должна – это точно. Ведь Я-то тоже о нем забочусь. Позволь и Мне
делать Мое дело. Просто не мешай Мне! Но это, как Я понимаю, вопрос
веры…
- Знаешь что, Господи? – немного подумав, заговорила женщина. – Ты можешь дать мне… спички?
- Разумеется. А что ты хочешь делать?
- Сжечь свой Мешок Проблем, — улыбнулась женщина. – И научиться,
наконец, доверять Тебе по-настоящему. Падать и подниматься. Ошибаться и
исправлять ошибки. С благодарностью принимать и радость, и боль. И
подарить моему сыну право делать то же самое.
- Это верное решение, — улыбнулся Господь. – Ну их, эти тревоги! Гори они все огнем!
- Я доверяю миру, себе и сыну, — шептала женщина, глядя, как пылает,
корчится, рассыпается и становится пеплом ее заранее припасенная
соломка, ее Мешок Проблем. И спина ее теперь была прямой, голова высоко
поднятой, а взгляд чистым и ясным. – Я верю, Господи, что все, что
происходит, ниспослано Тобой – во имя и для блага нас самих. Теперь я и
правда верю!
|
|
|